Автор статьи:
Маргарита Мартиросова
719
7 марта 2024
Всегда интересно знакомиться с впечатлениями путешественников о нашем городе. Причем не важно — хвалят нас или ругают, восхищаются городской архитектурой или проклинают нестерпимую летнюю жару. Тем более любопытен взгляд со стороны на знаковые события в истории города, достаточно подробно освещённые в местной прессе.
Например, 10 июня (по старому стилю) 1912 года Нахичевань-на-Дону посетил Католикос всех армян Геворг V. Он отслужил службу в Кафедральном соборе Св. Григория Просветителя и в церкви монастыря Сурб Хач, помолился на могилах поэтов и писателей, известных общественных деятелей Нахичевани Р. Патканяна и М. Налбандяна, которые похоронены в монастырской ограде. Католикос встречался с ректором Нахичеванской духовной семинарии Е. Шахазизом и посетил армянское кладбище.
Благодаря публикации в «Самарских епархиальных ведомостях», мы можем познакомиться с воспоминаниями самарского священника В. Николаева, который проездом был в Ростове и Нахичевани как раз 10 июня. Он описал свои впечатления от посещения соборов в обоих городах и от встречи Католикоса на железнодорожном вокзале в Ростове.
***
10 июня 1912 года. Великолепное утро. Быстро мелькают прекрасные донские степи. Вдали блестит Дон, который мы и пересекаем мостом у самого города. Река неширокая, меньше половины нашей Волги. Вот и Ростов, уездный город Донской области с населением в 120 тысяч. В 9 утра вошли на Ростовский вокзал, переполненный пассажирами; суета, теснота, давка, как и везде. На перроне вокзала бросается в глаза множество духовенства в ризах, с золотыми крестами на груди, но все с короткими волосами, на некоторых черные, невысокие, маленькие камилавки. Загадка эта, впрочем, скоро разрешилась для нас, о чем будет сказано ниже. Узнаю, что наш поезд на Екатеринослав [г. Днепр] отходит в три часа дня, а поэтому сдаём вещи на хранение, а сами на трамвай и в город.
Останавливаемся на большой площади, посредине которой возвышается армянский собор, с прекрасным пред ним памятником Екатерине II, украшенным национальными флагами, гирляндами зелени, электрическими лампочками. На площади масса публики, полиции и солдат с оркестром музыки. Улицы, прилегающие к площади, украшены флагами, коврами, материями. Что это значит? Оказывается, что в 11 часов утра в Ростов прибудет католикос (патриарх) всех армян, который проезжает из Петербурга в Эчмиадзин, — столицу католикоса. Ну как не посмотреть на встречу главы всех армян, конечно не упустим такого зрелища, а пока входим в собор, кстати с колокольни раздается звон в большой, басистый колокол. С внешней, да с первого взгляда и с внутренней стороны, собор трудно отличить от православного храма.
В тот момент, когда мы вошли в храм, в нём была кучка армян, мужчин и женщин, а пред амвоном седой старый священник в черной рясе, с золотыми украшениями крестом на груди но без всякого облачения в одной монашеской мантии, протяжным напевом что-то читал. Потом он на минуту удалился в боковой пристрой и вышел оттуда без мантии, но в священнической ризе, длинной, как у православного иерея застёгивающейся у ворота и колен, без епитрахили; в руках нес малое напрестольное евангелие, которое и стал читать, обратясь к народу. Я почему-то догадываюсь, что читается евангелие Иоанна: «Симоне Ионин любиши-ли Мя»… Пред священником с кадилом в руке стоит диакон в стихаре и ораре, как и православный. Неприятное впечатление производит пение: отрывистый, безостановочный, односложный речитатив, без повышений и понижений, на одних больших голосах. Готовят паникадило, свечи, ковры для встречи католикоса. Спрашиваю старосту, продающего свечи: «какая служба идёт»? — «Сейчас обедня, а потом будет литургия», — ломаным русским языком отвечает тот. В недоумении пожимаю плечами. И кого я не спрашивал, так ни от кого и не мог добиться ответа на свой вопрос.
Из собора отъезжаем по трамваю обратно на вокзал, а по пути заходим в православный храм (собор) к литургии. Громадный прекрасный собор, прекрасное пение. Служит священник, так как кафедра епископа находится в г. Новочеркасске.
Католикос — высокий, представительный старец, с суровым взглядом. На груди красуется панагия, как и у православных епископов, две звезды, а на клобуке бриллиантовый крест. Ему поднесли хлеб соль, что-то говорили, причем некоторых он благословлял, а некоторым просто протягивал руку, которую все целовали. Я заметил, что и епископы целовали его руку. За ним из вагона вышли какие-то телохранители в казацкой форме, папахах и с булавами в руках. Католикос, взявши в руки жезл, один сел в ландо, а за ним и пред ним двинулся кортеж встречающих его. Дорогой он благословлял проходящих, как и православный архиерей.
С вокзала мы отправились посмотреть на Дон. У берега стоят различные суда и пароходы, но пароходы маленькие, по сравнению с волжскими, одноэтажные. Время еще есть в нашем распоряжении, поэтому мы погуляли по городскому саду и по главной улице, и чем больше ходили по городу, тем более он привлекал нас к себе своей красотой и опрятностью. Следует сказать и о жителях города: народ крупный, красивый, очевидно сильный и здоровый. Это не те чахлые жители севера, которых мы видали в Петербурге, а люди, выросшие среди привольных степей, под лучами южного солнца.
Например, 10 июня (по старому стилю) 1912 года Нахичевань-на-Дону посетил Католикос всех армян Геворг V. Он отслужил службу в Кафедральном соборе Св. Григория Просветителя и в церкви монастыря Сурб Хач, помолился на могилах поэтов и писателей, известных общественных деятелей Нахичевани Р. Патканяна и М. Налбандяна, которые похоронены в монастырской ограде. Католикос встречался с ректором Нахичеванской духовной семинарии Е. Шахазизом и посетил армянское кладбище.
Благодаря публикации в «Самарских епархиальных ведомостях», мы можем познакомиться с воспоминаниями самарского священника В. Николаева, который проездом был в Ростове и Нахичевани как раз 10 июня. Он описал свои впечатления от посещения соборов в обоих городах и от встречи Католикоса на железнодорожном вокзале в Ростове.
***
10 июня 1912 года. Великолепное утро. Быстро мелькают прекрасные донские степи. Вдали блестит Дон, который мы и пересекаем мостом у самого города. Река неширокая, меньше половины нашей Волги. Вот и Ростов, уездный город Донской области с населением в 120 тысяч. В 9 утра вошли на Ростовский вокзал, переполненный пассажирами; суета, теснота, давка, как и везде. На перроне вокзала бросается в глаза множество духовенства в ризах, с золотыми крестами на груди, но все с короткими волосами, на некоторых черные, невысокие, маленькие камилавки. Загадка эта, впрочем, скоро разрешилась для нас, о чем будет сказано ниже. Узнаю, что наш поезд на Екатеринослав [г. Днепр] отходит в три часа дня, а поэтому сдаём вещи на хранение, а сами на трамвай и в город.
Трамвайный путь сначала идёт сильно в гору. Постройки неважные, так что мы первоначально разочаровываемся в городе. Но когда въехали на главную Большую Садовую улицу, мнение о городе переменяется. Садовая улица своими постройками, шириной, прямолинейностью, чистотой и оживлением напоминает петербургский Невский. Вправо и влево видны такие же прекрасные улицы, прямые, широкие, всюду трамваи, публика, множество магазинов, складов. Вдоль улиц большие деревья и вообще масса зелени, что придаёт городу особенно красивый вид. Рядом с Ростовом соединенный с ним трамваем армянский город Нахичевань, куда мы и проезжаем.
Останавливаемся на большой площади, посредине которой возвышается армянский собор, с прекрасным пред ним памятником Екатерине II, украшенным национальными флагами, гирляндами зелени, электрическими лампочками. На площади масса публики, полиции и солдат с оркестром музыки. Улицы, прилегающие к площади, украшены флагами, коврами, материями. Что это значит? Оказывается, что в 11 часов утра в Ростов прибудет католикос (патриарх) всех армян, который проезжает из Петербурга в Эчмиадзин, — столицу католикоса. Ну как не посмотреть на встречу главы всех армян, конечно не упустим такого зрелища, а пока входим в собор, кстати с колокольни раздается звон в большой, басистый колокол. С внешней, да с первого взгляда и с внутренней стороны, собор трудно отличить от православного храма.
Алтарь отделен иконостасом, по бокам клиросы, но боковых дверей нет. Посреди иконостаса место для царских дверей, но самих дверей не существуете, a на их, отступя аршин от иконостаса вглубь алтаря, стоит престол, на подобие католического, прислоненный к стене, позади которого горнего места нет, так что, по существу, у армян и алтаря нет, а есть только иконостас с престолом посредине. Священные изображения — смесь восточной живописи с западной иконописью. Есть изображения и скульптурные. Пред престолом как и у нас амвон, но без солеи, а отступя от амвона шага три вглубь церкви поставлена решетка.
В тот момент, когда мы вошли в храм, в нём была кучка армян, мужчин и женщин, а пред амвоном седой старый священник в черной рясе, с золотыми украшениями крестом на груди но без всякого облачения в одной монашеской мантии, протяжным напевом что-то читал. Потом он на минуту удалился в боковой пристрой и вышел оттуда без мантии, но в священнической ризе, длинной, как у православного иерея застёгивающейся у ворота и колен, без епитрахили; в руках нес малое напрестольное евангелие, которое и стал читать, обратясь к народу. Я почему-то догадываюсь, что читается евангелие Иоанна: «Симоне Ионин любиши-ли Мя»… Пред священником с кадилом в руке стоит диакон в стихаре и ораре, как и православный. Неприятное впечатление производит пение: отрывистый, безостановочный, односложный речитатив, без повышений и понижений, на одних больших голосах. Готовят паникадило, свечи, ковры для встречи католикоса. Спрашиваю старосту, продающего свечи: «какая служба идёт»? — «Сейчас обедня, а потом будет литургия», — ломаным русским языком отвечает тот. В недоумении пожимаю плечами. И кого я не спрашивал, так ни от кого и не мог добиться ответа на свой вопрос.
Из собора отъезжаем по трамваю обратно на вокзал, а по пути заходим в православный храм (собор) к литургии. Громадный прекрасный собор, прекрасное пение. Служит священник, так как кафедра епископа находится в г. Новочеркасске.
Вокзальная площадь запружена народом, автомобилями, колясками. Впереди стоит открытое ландо, четверкой белых лошадей с форейтором. На перроне собралась знать города в мундирах, сюртуках, фраках и множество армянского духовенства во главе с епископом, в черной шелковой рясе, с панагией и звездой на груди; только форма клобука, коническая, отличает его от православного архиерея. Рядом с ним стоят духовные с золотыми крестами и маленькими камилавками на головах и диаконы, в облачениях, с высокими жезлами в руках и знаменами со священными изображениями. Мы проталкиваемся наперёд. Минуть через 15-20 подошёл поезд и из последнего салон-вагона вышел католикос, поддерживаемый под руки двумя епископами. Все обнажили головы.
Католикос — высокий, представительный старец, с суровым взглядом. На груди красуется панагия, как и у православных епископов, две звезды, а на клобуке бриллиантовый крест. Ему поднесли хлеб соль, что-то говорили, причем некоторых он благословлял, а некоторым просто протягивал руку, которую все целовали. Я заметил, что и епископы целовали его руку. За ним из вагона вышли какие-то телохранители в казацкой форме, папахах и с булавами в руках. Католикос, взявши в руки жезл, один сел в ландо, а за ним и пред ним двинулся кортеж встречающих его. Дорогой он благословлял проходящих, как и православный архиерей.
С вокзала мы отправились посмотреть на Дон. У берега стоят различные суда и пароходы, но пароходы маленькие, по сравнению с волжскими, одноэтажные. Время еще есть в нашем распоряжении, поэтому мы погуляли по городскому саду и по главной улице, и чем больше ходили по городу, тем более он привлекал нас к себе своей красотой и опрятностью. Следует сказать и о жителях города: народ крупный, красивый, очевидно сильный и здоровый. Это не те чахлые жители севера, которых мы видали в Петербурге, а люди, выросшие среди привольных степей, под лучами южного солнца.
Фото
Поделиться:
Комментарии
Для добавления комментария необходимо авторизоваться
Смотрите также
Популярное за месяц
