731
Мария Бурас "Лингвисты, пришедшие с холода"
В эпоху оттепели в языкознании появились совершенно фантастические и в то же время строгие идеи: математическая лингвистика, машинный перевод, семиотика. Из этого разнообразия выросла новая наука — структурная лингвистика. Вяч. Вс. Иванов, Владимир Успенский, Игорь Мельчук и другие структуралисты создавали кафедры и лаборатории, спорили о науке и стране на конференциях, кухнях и в походах, говорили правду на собраниях и подписывали коллективные письма — и стали настоящими героями своего времени. Мария Бурас сплетает из остроумных, веселых, трагических слов свидетелей и участников историю времени и науки в жанре «лингвистика.doc»
«Лингвист говорит. Ассоциация с фильмом не случайна: в этой книге говорят августейшие особы нашей лингвистики. Сейчас странно даже подумать, что некоторых из них я знал (и, слава Богу, знаю) лично. Андрей Анатольевич Зализняк проверял мои выводы относительно новгородской локализации одного древнерусского текста. Обсуждение проблем современного языка с Максимом Анисимовичем Кронгаузом все еще удерживает меня от нервного срыва.Мария Бурас создала замечательную книгу. Это история науки в лицах, по большому же счету — История вообще. Повествуя о великих лингвистах, издание предназначено для широкого круга лингвистов невеликих, каковыми являемся все мы».
Евгений Водолазкин
732
Том Гримм "Кулинарная книга Гарри Поттера"
Чарующий мир Гарри Поттера становится ближе вместе с красочной кулинарной книгой по мотивам популярной волшебной вселенной. Наверняка вы мечтали выпить согревающего сливочного пива в «Дырявом котле», отведать «Мышек-ледышек» из Сладкого Королевства или побывать на пиру в Главном зале Хогвартса, где подают пироги с патокой и куриные ножки, которые можно есть прямо руками, как Рон Уизли.
80 рецептов от веселящей воды до «Каменного» печенья Хагрида проиллюстрированы красочными фотографиями и снабжены подробными инструкциями приготовления. Не важно, хотите ли вы приготовить ужин для одного или устроить вечеринку с друзьями. Приготовив блюда из книги, вы погрузитесь в атмосферу волшебства без использования магических заклинаний.
720
Джули Кагава "Железный король"
Для всех поклонников мира фейри и бестселлеров Холли Блэк, чья серия «Воздушный народ» стала мировым бестселлером!
Тренд на фейри задан по всему миру, всё больше американских и европейских авторов пишут на эту тему.
От автора бестселлеров New York Times Джули Кагавы, подарившей вам серию «Война драконов»!
Джули Кагава стояла у истоков популяризации темы фейри — одна из первых написала YA фэнтези об этом удивительном мире, а «Железные фейри» стал самым известным циклом романов автора. Почти 500 тыс. читателей добавили книгу в раздел «Хочу прочитать» на сайте Goodreads.com.
Добро пожаловать в мир неуязвимых, опасных, жестоких и сказочно красивых фейри. История о девушке, которой открывается страшная тайна ее происхождения. Чтобы выжить в новом мире, ей предстоит забыть всё, что она знала раньше, научиться сражаться и заново доверять.
756
Салман Рушди "Кишот"
Роман легендарного Салмана Рушди, вошедший в шорт‑лист Букеровской премии 2019 года и ставший одной из лучших книг года по версии журнала Time. Как известно, «Дон Кихот» Сервантеса обзавелся первым «неофициальным» продолжением необычайно быстро, сразу после выхода в свет первой части. Сам писатель, возмущенный этим фактом, был вынужден пойти на истинно постмодернистские меры, заставив персонажей второй части романа активно обсуждать и высмеивать так называемого «Лже‑Кихота». «Кишот», новый роман Салмана Рушди, — не продолжение и не стилизация, а очередной оммаж великому испанцу, встающий в один ряд с романами Филдинга, Диккенcа, Гоголя, Флобера и многих других. «Высокий человек с несколько, пожалуй, вытянутой фигурой, как на картинах Эль Греко или в скульптурах Альберто Джакометти», — именно так описывает своего «Кишота» рассказчик, пишущий под псевдонимом Сэм Дюшан, «осевший в Нью‑Йорке писатель индийского происхождения». Роману Рушди, как и оригинальному «Дон Кихоту», присущи сложные нарративные стратегии, благодаря чему коммуникативное пространство текста создается сразу несколькими «авторами». Только рассказ о странствиях Рыцаря Печального Образа по землям Испании превращается у Рушди в авантюрное путешествие через всю Америку, Дульсинея становится телезвездой Салмой Р., а верный оруженосец Санчо Панса — воображаемым сыном Санчо.
"Помимо целого вороха ценных наблюдений и замечаний, рассыпанных по страницам «Кишота», Рушди доносит до читателя и мысль, которую все знают, но не могут столь же отчетливо и объемно выразить. А именно мысль о том, что человек, смотрящий телевизор и живущий телепередачами, телесериалами и спортивными трансляциями, превращается в уходящую натуру. И он не только анахроничен, но и, ужас какой, мил."
Булат Ханов, Литературно
687
Анна Матвеева "Каждые сто лет"
Анна Матвеева — автор романов «Перевал Дятлова, или Тайна девяти», «Завидное чувство Веры Стениной» и «Есть!», сборников рассказов «Спрятанные реки», «Лолотта и другие парижские истории», «Катя едет в Сочи», а также книг «Горожане» и «Картинные девушки». Финалист премий «Большая книга» и «Национальный бестселлер».
«Каждые сто лет» — «роман с дневником», личная и очень современная история, рассказанная двумя женщинами. Они начинают вести дневник в детстве: Ксеничка Лёвшина в 1893 году в Полтаве, а Ксана Лесовая — в 1980‑м в Свердловске, и продолжают свои записи всю жизнь. Но разве дневники не пишут для того, чтобы их кто‑то прочёл? Взрослая Ксана, талантливый переводчик, постоянно задаёт себе вопрос: насколько можно быть откровенной с листом бумаги, и, как в детстве, продолжает искать следы Ксенички. Похоже, судьба водит их одними и теми же путями и упорно пытается столкнуть. Да только между ними — почти сто лет...
«Дневник — высшая степень литературной искренности. Напоминает движение по канату: один неверный шаг — и доверие читателя потеряно. Роман Матвеевой (барабанная дробь) состоит из двух дневников, которые разделены временем и пространством, соединены — вне времени и пространства. Замечательная книга».
Евгений Водолазкин
671
Питер Хёг "Твоими глазами"
Первая попытка самоубийства Симону не удалась. Его лучший друг, по имени Питер, уговаривает директора непонятного медицинского учреждения — института нейровизуализации — заняться Симоном. В качестве расходного материала для этого требуется сознание врача, пациента и его друга. Эксперименты уводят всех троих в их детство, в огромную пивную бочку, к сиреневой ящерице на стене детского сада, к проникновению в чужие сны и постепенному и непростому возвращению их собственной памяти.
